Бизнес можно будет вести только "на зеленый"

"Светофор" для маркировки добросовестности контрагентов предложено включить в сервис "Прозрачный бизнес". Это предложение исходит от уполномоченного при президенте России по защите прав предпринимателей Бориса Титова и адресовано Федеральной налоговой службе (ФНС).

Эта служба и создала полтора года назад "Прозрачный бизнес". На названном так интернет-портале можно получить сведения из ЕГРН и пяти других госреестров, а также иную разнообразную информацию о субъектах бизнеса и их руководстве, включая налоговую. Так можно проверить своего контрагента, ничто не мешает узнать и то, какой видит ФНС вашу собственную компанию.

С прозрачностью, таким образом, понятно, а почему "светофор"? Идея Титова в том, чтобы показывать три уровня добросовестности контрагента: "добросовестный", "условно-добросовестный", "недобросовестный".

Она появилась в опубликованном там специальном докладе "Ключевые проблемы бизнеса в условиях санкций и структурной трансформации в 2023 году", заслуживающем, конечно, более подробного рассмотрения. Но пока про "светофор".

Этот механизм должен давать гарантию признания предпринятых вами мер "по проверке благонадежности контрагента необходимыми и достаточными".

"Все последние годы налогоплательщиков беспокоит отсутствие механизма защиты при недобросовестном поведении их контрагентов, - отмечает в свое докладе Борис Титов. – Информационные возможности проверки добросовестности контрагентов ограничены. Понятие "принятие необходимых и достаточных мер по проверке благонадежности" не содержит строгих критериев и трактуется Федеральной налоговой службой и судами неоднозначно. И если на момент заключения сделки с контрагентом последний может являться во всех смыслах добросовестным, то на момент проверки – уже нет".

Для этого, говорится в докладе, нужно будет расширить информационное наполнение "Прозрачного бизнеса". Чтобы уже точно можно было сделать вывод об искомой добросовестности или ее отсутствии. И перед заключением сделки обоснованно принимать решение о начале сотрудничества.

Так, доклад рекомендует перенести в "Прозрачный бизнес" данные, получаемые через АСК НДС-2 (автоматизированная риск-ориентированная система контроля за возмещением НДС).

Мнения: зеленый

Именно на нее в своем комментарии "Эксперту" указывает Юлия Клейменова, ведущий юрист Intana Lega. ФНС России уже используется подобный способ маркировки компаний в системе АСК НДС-2, говорит она. В зависимости от присвоенного уровня риска компании окрашиваются в соответствующие цвета: "зеленые" организации имеют низкий уровень риска, "желтые" средний, а высокому уровню риска соответствует красный цвет. Но налогоплательщику данная информация недоступна и используется инспектором при проведении мероприятий налогового контроля.

"Если данная информация станет прозрачной для бизнеса, руководству компаний будет, безусловно, легче понимать риски наличия претензий контролеров в будущем при заключении сделки с контрагентом. Текущий объем информации сервиса "Прозрачный бизнес" сами налоговики зачастую признают недостаточным для подтверждения добросовестности контрагента и требуют представлять более весомые доказательства его благонадежности", – говорит она.

А пока суды до сих пор применяют постановление пленума Высшего арбитражного суда (ВАС) РФ от 12 октября 2006 года "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды", на основании которого указывают, что налогоплательщик не проявил должной осмотрительности на дату заключения сделки.

Желтый

Бизнес-омбудсменом также предложено установить нормативный запрет на доначисление любых налогов по сделкам с компаниями, которые находились в "зеленой" зоне в соответствующий период. По мнению Юлии Клейменовой, вероятность одобрения данного предложения крайне низка. В таком случае маркировка компании будет превалировать над мероприятиями налогового контроля, что недопустимо ввиду разной степени глубины проверки деятельности компании. И мало того, может возникнуть обратная ожиданиям ситуация, когда компании, имевшие дело с субъектами, попавшими в "красный" список, можно сказать, будут обречены на доначисления.

Примером могут послужить споры о неправомерном исключении/невключении организаций в реестр субъектов малого и среднего предпринимательства, который ведет ФНС России. Таким образом, заключает Юлия Клейменова, доступность информации об уровне риска компании, несомненно, будет полезна налогоплательщикам, однако не может служить однозначным доказательством неблагонадежности, как и наоборот.

Зеленый

Так или иначе, указывает Дмитрий Аббакумов, координатор "Деловой России" в ЦФО, директор "Леонардо", проблема, которая обозначена, существует. Она сложная, застарелая и судебная практика не всегда встает на сторону добросовестного предпринимателя, который знать не знал, что его контрагент неблагонадежен.

"Механизм, предложенный Борисом Титовым, считаю достаточно интересным и обоснованным. Но есть некоторые акценты, которые бы хотел бы сделать. Первое, это порой объективные факторы приводят предпринимателя к недобросовестности. Например, его призвали в Вооруженные силы, ситуация изменилась. Поэтому нужно еще учитывать причины. Может сделать какой-то перечень исчерпывающих причин, которые стали следствием каких-то решений государства, вступления в силу тех или иных законов", – говорит эксперт.

Также Дмитрий Аббакумов добавляет, что сама идея очень правильная, потому что у одного коммерческого лица нет возможности проверить добросовестность другого коммерческого лица на дату заключения договора. К тому же, это не является функцией предпринимателя. Поэтому если такой механизм будет создан, будет работать эффективно и корректно, то это принесет только пользу, заключает эксперт.

В самом деле, подтверждает и управляющий партнер юридической компании "Генезис" Артем Денисов, в настоящее время проблема, поднятая омбудсменом в части проверки контрагента и, как следствие, снятие ответственности с другой стороны сделки есть. Налоговыми органами выработаны критерии и установлены маркеры, по которым фискалы идентифицируют бизнес в качестве фирм-однодневок.

Кроме того, отмечает юрист, банки отчасти дублируют функционал налоговиков и применяют тот же самый "светофор" для оценки бизнеса, беря во внимание не только основные общедоступные показатели, но также и анализ денежных операций, включающий наличие платежей по трудовым договорам и налогов. В определенной степени унифицированных критериев, по которым устанавливается разумность налогоплательщика при выборе контрагента, до настоящего времени не сложились, они определяются с учетом обстоятельств дела и выработанных подходов судебной практики.

Как полагает Артем Денисов, в самом деле целесообразно выработать тестовую систему, применяя которую можно говорить о том, что на определенную дату у контрагента отсутствовали признаки фирмы-однодневки, следовательно, налогоплательщику не может вменяться в вину работа с таким контрагентом. Данный подход через систему тестов активно используется в англо-саксонской правовой системе и широко себя зарекомендовал в качестве эффективного способа установления тех или иных обстоятельств.

С одной стороны, указывает владелец и управляющий компании "Бухгалтерский дом ТОБУ" Екатерина Зеленская, инструмент 115ФЗ под названием "светофор" уже внедрен в банковскую систему и как-то там уже работает. "Как-то, потому что разные банки по-разному помогают своим клиентам, банковские решения не всегда очевидны и удобны предпринимателям. Более того, значительная часть малого бизнеса вообще не знают терминологии "светофор" и не понимают, что означают эти желтые/зеленые галочки", – рассказывает она.

С другой стороны, продолжает эксперт, налоговая "накатывает" свои требования и при этом не дает инструментов их соблюдать, а бизнес должен, увеличивая свои издержки и снижая налоговую базу, сам искать пути страховки от претензий работы с "недобросовестными" контрагентами. "Очень хочется увидеть, сколько налогов теряет бюджет на затратах налогоплательщика на подобные страховки", – говорит Екатерина Зеленская.

По ее мнению, видится справедливым снять с банков лишнюю работу "светофорами" и переложить ее на плечи источника запросов о добросовестности, то есть на налоговую. "И здесь г-н Титов прав - сервис "Прозрачный бизнес" отлично подходит для этого. Остается только верить, что возможность использования данных сервиса для защиты добросовестности будет закреплена на законодательном уровне", – полагает эксперт.

Красный

"Борис Титов пишет, что налогоплательщиков беспокоит отсутствие механизма защиты при недобросовестном поведении их контрагентов. Не хотелось бы расстраивать бизнес-омбудсмена, но беспокоит бизнес не это", – говорит, в свою очередь, руководитель консалтинговой компании, основатель "Делаем бизнес вместе" Наталья Горячая.

Информационные возможности проверки добросовестности контрагентов, по ее словам, есть. И с трактовкой достаточности мер проверки благонадежности тоже все хорошо.

Плохо с подходом к налогообложению операций бизнеса, отмечает эксперт. С этого надо начинать. И этим же - заканчивать. Не потребуются никакие "светофоры", если предприниматель перестанет нуждаться в "услугах" транзитных и обналичивающих компаний. В большинстве случаев предприниматель знает, с кем работает. Вопрос лишь в том, почему так происходит. Для чего бизнес устраивает в цепочки взаимоотношений структуры, не имеющие нужных кадров, необходимых производственных и складских помещений.

"Предприятие платит налоги не с прибыли, а с перечня операций и общих оборотов. Поэтому есть проблема с добросовестностью. Копать надо глубже и смотреть шире. Не нужны бизнесу "светофоры". Они не решат главную задачу - создание благоприятной для предпринимательства среды. Уберите НДС с авансов, уберите авансовые платежи по налогу на прибыль, уплачиваемые на полгода вперед. И не нужны будут ни "Прозрачный бизнес", ни "светофоры", ни институты поддержки и программы по развитию", – отмечает Наталья Горячая.

Мигающий зеленый

Так или иначе, но проверка контрагентов на благонадежность является обязательной частью работы любой компании, констатирует Александр Диянов, управляющий партнер налогового бутика ADWIN. Работа с недобросовестными контрагентами может обернуться компании не только реализацией предпринимательских рисков, когда контрагент не смог выполнить свои обязательства по договору, но и налоговых рисков, связанных с претензиями налоговых органов в получении необоснованной налоговой выгоды и, как следствие, доначислением налогов, пеней и штрафов.

Для первоначальной проверки и оценки рисков взаимоотношений с контрагентом на сегодняшний день у компаний достаточно инструментов, большой объем информации можно получить из открытых источников информации и сервисов по проверке контрагентов, уверен Александр Диянов. Но первоначальная проверка может говорить лишь о том, стоит ли вообще рассматривать компанию как потенциального контрагента.

Все понимают, что с учетом развития налогового контроля и внедрения инструментов риск-анализа, дистанционного автоматизированного контроля и мониторинга на сегодняшний день недостаточно наличия одних только регистрационных (учредительных) документов контрагента и/или отчета из сервиса по проверке контрагентов в качестве подтверждения проверки благонадежности контрагента. Предпринимателям необходимо убедиться, что у контрагента достаточно ресурсов для выполнения договорных обязательств, он обладает правоспособностью, а его должностные лица - всеми необходимыми полномочиями.

Одна из проблем, с которой сталкиваются компании, связана с отсутствием уверенности в том, что спустя время контрагент не перестанет также быть добросовестным, несмотря на то, что на момент проверки его руководитель и учредители не являлись массовыми, адрес регистрации (с учетом конкретного помещения) также не являлся массовым, записей о недостоверности сведений в ЕГРЮЛ не было внесено, у контрагента имелись трудовые ресурсы и материально-техническая база для исполнения обязательств по договору.

Важно понимать, отмечает Александр Диянов, что процесс уплаты и перечисления налогов в бюджет многостадийный, и исполнение обязанности по уплате налогов не предполагает возложения на налогоплательщика ответственности за действия всех организаций, участвующих в нем, что неоднократно отмечалось в решениях Конституционного Суда Российской Федерации.